Некоторые подробности из жизни Владимирской иконы в XX столетии.

Икона Божией Матери Владимирская

Лидия Ивановна Иовлева. Помощник генерального директора по науке Государственной Третьяковской галереи.

Некоторые подробности из жизни Владимирской иконы в XX столетии.

Всем хорошо известны события 1993 года. Чтобы успокоить страну, внести мир в тот ад, который был и в обществе, и на верхах, Святейший Патриарх Алексий обратился в Министерство культуры, чтобы оно позволило вывезти икону Владимирской Божией Матери из Третьяковской галереи, которая тогда еще была закрыта на реконструкцию, в Елоховский храм.

Я тогда исполняла обязанности директора Третьяковской галереи. Это был год между смертью Юрия Константиновича Королева и началом деятельности Валентина Алексеевича Родионова. Не скрою, мне тогда предлагали возглавлять галерею дальше, но я отлично понимала, что это не мое дело – заниматься стройкой и прочими хозяйственными делами. Это не мой путь.

Была суббота. Нас повезли в Данилов монастырь, где происходило это тягостное совещание между представителями власти – Совета депутатов, и Святейшим. Мы пошли вместе с покойным Алексеем Петровичем Ковалевым, нашим реставратором, потому что я сказала, что без определения реставраторов я не могу отдать распоряжение вывезти великую святыню.

Мы не должны забывать, что с иконы Владимирской Божией Матери началось развитие русской православной культуры, русское искусство. Не знаем мы другого, более древнего и более совершенного, произведения искусства, чем икона Владимирской Божией Матери.

В общем, мы пошли в Данилов монастырь. Нас ввели в небольшой зал заседаний. Святейший вышел нам навстречу. Вид у него был чрезвычайно утомленный. За большим овальным столом сидели 6 или 8 человек, сейчас я уже не помню. Должна сказать, что атмосфера там была ужасающая. Представители власти не произнесли ни слова.

Святейший обратился ко мне с просьбой о переносе иконы в Елоховский храм. Я ему сказала, что не могу решить это сама, это не в моих полномочиях. Во-первых, должны сказать свое слово реставраторы, во-вторых, Министерство культуры должно издать приказ об этом - тут же был представитель Министерства культуры.

Я не могла отказать Святейшему в его просьбе. И тогда утвердилось все как-то по-другому. Представитель Министерства культуры сказал: «Да, мы издадим приказ». Реставратор сказал, что они сделают все, что нужно, только нужна специальная витрина.

Я объяснила, что у нас пока нет хорошей выносной витрины. Там еще присутствовал хорошо всем известный отец Матфей. Тогда Святейший сказал: «Отец Матфей, Алексей Петрович, вот вам машина с шофером. Поезжайте по любым приходам. Если найдете подходящий киот, витрину, пожалуйста, берите ее». Они тотчас же уехали. Я еще осталась там, даже обедала. Замминистра культуры отправил Веру Лебедеву, она тогда работала в министерстве, готовить приказ, а меня отвезли домой.

Лидия Ивановна ИовлеваОтец Матфей с Алексеем Петровичем нашли в одном из приходов подходящий киот, взяли его и привезли в наш депозитарий к реставраторам. Это было в субботу, 3 октября. Погода была дивная, такая же, как сейчас. Реставраторы всю ночь подгоняли этот киот под икону.

Вы знаете, что она двухсторонняя. Нужно было выложить киот бархатом, чтобы не пострадала не только лицевая, но и оборотная сторона. Даже если она и поздняя, как говорят реставраторы, все равно она ценна. И они подготовили киот.

Я вообще редко имела дело с милицией, но тут были бесконечные звонки начальника ГУВД Москвы с вопросами, какой нужен транспорт, какое нужно сопровождение. Все это я уже знала. Нужен был микроавтобус на особых рессорах. Было сказано, что икону будут сопровождать со стороны Патриархии крепкие молодые семинаристы, а с другой стороны милицейская охрана. На следующее утро за мной приехал этот микроавтобус с молодцами вооруженными автоматами. Они повезли меня сюда, в Толмачи.

Представьте себе воскресенье, 8 часов утра. Яркое солнце, голубое небо. Народу на улице почти не было. И вдруг наши реставраторы выносят на улицу икону.

Должна сказать, я долго живу на свете, но ничего более сильного в  эмоциональном или каком угодно другом смысле я никогда не испытывала. Я не могу забыть этого сияния в лучах солнца. Икона казалась очень большой, просто огромной. Она ведь не так велика в размерах, но даже сейчас в храме она кажется монументальной, а тогда это было нечто грандиозное. Немногие прохожие, по-моему, готовы были пасть ниц перед иконой, потому что это было словно чудо. Это было незабываемое зрелище.

Когда я бываю на праздниках иконы Владимирской Божией Матери, я всегда вспоминаю это самое сильное эмоциональное, духовное впечатление в моей жизни.